Добрый денёчек-вечерочек-утрецочек.
Насчет последнего не уверена как в плане правописания, так и в плане его доброты, но чо уж, написала, лааааадно.
Как у вас дела? Как проходит осень? У меня вот не осень, ну не прям, чтоб совсем не осень, но не так, чтобы осень. Дааа, так и живём.
Сегодняшняя ночь знаменательна тем, что мне впервые не хочется много говорить и много писать. Да, внутренняя Дарья Донцова, сегодня ты можешь отдохнуть и потискать своих мопсов, пока я буду тискать экран ноутбука разбегающимися глазами и радостно тыкать указательным пальцем по кнопкам, ибо за эти дни я разучилась писать, зато научилась жалеть себя, реветь и строить пессимистичные планы на будущее. Опытным путем было доказано, что умение писать гораздо важнее вышеперечисленных товарищей, которые могут бравой строевой походкой чухать в направлении слабохарактерных медуз, а мы, полк стальных единорогов, полетим в радужные облачка искать таблетки от инфантильности. Ну, по крайней мере я.
Таки вот. Как всегда - ничего по делу, много по абстрактному. Некоторые вещи не вымоешь нытьем. Могу гордиться, ага.
Сентябрь у меня желто-зеленый, не спокойный, промозглый, пропитанный запахом горячего какао из пакетика с надписью "Горячий шоколад", мелькающий ночными огнями и гудящий звоном в висках, крутящийся под ногами, царапающий окно и глотку, смешной до слез и тоскливый до икоты.
Сентябрь кружится в винном танце, кружа голову, и падает сухими листьями на меловой "Старт", а я падаю вместе с ним, и не вижу из-за застелившего глаза оранжевого палантина солнца ленту с надписью "Финиш". Я вижу загорелых людей и чувствую запах сладких слив на воротнике своего пальто - сентябрь пахнет сливами и далеким морем на чужой коже. Сентябрь звенит железным собачьим намордником, смехом дурацкого "Я у мамы Ганнигав, гав-гав", и душевыносящими звонками в цоколе университета.
Сентябрь у меня веселый. Вон в окно смотрит и рожи корчит как дурак. Двадцать один год ему, а он всё как дурак. Нюхает свой воротник и радуется.
А у вас какой сентябрь?
